0
У меня была васильковая вязаная шапочка, а на ней три многокрасочных вышитых цветочка: мамино рукоделие. Обожала ее!Шла из школы — другой класс, будто. Прицепились старшие девчонки: стали обзывать, пихать, гвоздить; мою шапочку кинули в слякоть, толкнули и меня туда и ретировались, заливаясь. Я в слезах отхватила её из грязи, опамятовалась домой, постиралась, маме ничего не взговорила. Но вяще не таскала её: она напоминала о том сороме. Прошло бессчетно лет, я вышла замуж. Сестра благоверного — одна из тех девиц. Она не помнит, я не напоминаю.
******
Игры у нас век были весёлые, пошутить мы боготворили, и проказничать тоже. А настолько будто жительствовали в деревне, наша младенческая фантазия не осведомила граней. Есть пару воспоминаний необычно боготворимых: лето, мне лет 14, брату — 12. Родители отъехали в гости; мы одни, нам невесело. Гениальная идея — сигать с кровли. Крыша невысокая, а с одного края шикарные кусты крыжовника; вырастали они там больно давненько, ягод уже не было, однако места занимали несколько метров. Надо чем-то сервировать; за одеяло нам влетело в былой один, значит, берём фуфайку. Хорошая, ватная и даже вроде не пропускает колючки. Дело за малым: фуфайка на кустах, мы — на кровле. Брат бежит начальный, бросается долу, вопит, что больно круто, почитай будто в сугробы. Я взимаю разгон, врачую... и замечаю, что фуфайки-то на крыжовнике нету. Мой голос было слышно по всей деревне.